СЧАСТЛИВЫЕ РОДИТЕЛИ Катя, Даниил еще совсем маленький, как удается совмещать роль мамы с работой?
ЕКАТЕРИНА ГОРДОН С большим трудом. Вообще практически ничего не получается. Я ведь не только журналист: на самом деле основное мое детище − это группа Blondrock, где я лидер и для которой я пишу стихи, музыку и исполняю песни. Жаль только, что этим занятием нельзя заработать достаточно денег… Для работы у меня есть только два будних дня и один выходной. И при этом достаточно сложная система подмены с мамой, которая мне помогает. Ну и, честно говоря, пока сын такой маленький, у меня нет особого желания оставить его на няню прямо сейчас. Мне кажется, это будет стресс и для него, и для меня. Часть обязанностей по уходу за ним я буду передавать няне позже и потихонечку, потому что моя мама тоже работает. А сейчас она меня очень выручает, чтобы я могла что-то зарабатывать, ведь я – мать-одиночка и никакой помощи ниоткуда не жду.
С.Р. Ваш развод произошел во время беременности. Наверное, непросто в это и без того волнительное время испытывать стресс. Что посоветуете будущим мамам, попавшим в схожую ситуацию?
Е.Г.Это, наверное, был самый сложный период в моей жизни. Конечно, когда ты одна лежишь в роддоме, а к женщинам рядом приходят отцы их ребенка, ухаживают за ними… Какое-то количество стереотипов в голове рушится. В роддоме со мной даже общался психотерапевт, приводил меня в чувство, потому что на фоне гормонального переворота в организме все воспринималось вдвойне остро. Конечно, тяжело было держаться, а держаться было нужно, ведь внутри у меня был ребенок, и я знала, что, когда, например, женщина рыдает, частота пульса малыша падает и он шевелится менее активно. Это опасно для крохи, и те отцы, которые не понимают, что беременную нельзя так волновать, по меньшей мере безответственны. …Но знаете, в этот непростой период мне очень помогла моя большая московская семья.
С.Р. Кто это – ваша семья?
Е.Г.Это, во-первых, моя мама. Вообще она закончила мехмат МГУ, а сейчас работает сценаристом (писала, например, сценарии к сериалу «Понять, простить», «След») и преподает математику. Это мой отчим − Даня его просто обожает! Всегда ждет, когда придет Николай, чтобы на нем кататься. У меня есть младший брат Ваня, он женат и у него уже есть дочка Марфа. А глава нашей семьи – мой дедушка, моряк, капитан I ранга. Он для меня пример мужества и настоящего мужчины. В общем, у нас очень дружная, готовая помочь всем своим в любой момент семья. Поэтому, если говорить о сегодняшнем дне, все постепенно нормализуется. Мне за прошедший год очень надоело быть жертвой, и сейчас я твердо стою на ногах и знаю, чего хочу. Сегодня я о своей ситуации говорю совершенно спокойно, потому что уверена: это кому-то может помочь. И, если честно, у меня даже есть идея организовать какую-то, разумеется бесплатную, лекцию, позвать туда хорошего адвоката и девчонок, оказавшихся в непростых, схожих с моей ситуациях, где им бы рассказали об их правах и посоветовали, как действовать. Вот, например, знаете ли вы, что по закону мужчина во время беременности и три года после обязан содержать женщину? И это кроме алиментов. Много проблем возникает именно оттого, что мы просто не знаем о своих правах.
Когда ты перестаешь жалеть себя и начинаешь любить другого, оказывается, что жить можно!
С.Р. Все происшедшие за последнее время с вами события, рождение Дани в том числе, как-то изменили вас?
Е.Г.Я не могу сказать, что я изменилась. Я – Катя Гордон, как и была. Прямолинейная, может быть, иногда вспыльчивая, но на самом деле − прежняя. Вот что действительно изменилось – я стала менее эгоцентричной. Теперь в любом случае интересы сына для меня стоят на первом месте. И еще: все эти перипетии сделали меня более сильной. Есть очень немногое, что может выбить меня из колеи. Остальное мне не страшно. Были, конечно, ночи в слезах в больнице. Я жутко боялась, когда была беременна, что останусь одна и что никто меня не встретит с цветами на пороге роддома. Никто меня не встретил, и я это пережила… А спустя какое-то время все это оказалось уже совсем неважно. В тот момент, когда ты перестаешь жалеть себя и начинаешь любить кого-то другого, оказывается, что жить можно и вообще все нормально. Например, я очень хочу еще дочку. Причем в ближайшее время, потому что мне 32 года, а я еще хочу успеть. Если мне в ближайшее время встретится человек, который полюбит меня и моего сына, рожу, с удовольствием.
С.Р. Расскажите немного про Даню. На кого он похож? Трудно ли с ним?
Е.Г.Даня внешне похож на нас обоих, очень похож на своего папу (бывший муж Екатерины, адвокат Сергей Жорин. − Ред.). Очень быстро начал говорить, точнее не говорить, а произносить какие-то звуки, похожие, например, на слово «мама». Раньше времени стал гулить, издавать нечто сходное с птичьими трелями. И еще он очень нежный. Я не из тех мам, которые полагают, что нужно, чтобы ребенок проорался и просто спекулирует таким образом, чтобы его взяли на ручки. Не думаю, что такими способами стоит воспитывать столь крохотных детей. Если им хочется на ручки, их надо брать и всячески создавать ощущение комфорта и любви. По-моему, именно недолюбленные дети позже делают страшные вещи с другими людьми. А людям, которые росли в абсолютной любви и тепле, в голову не придет бросить кого-то в сложной ситуации или сделать какую-то гадость. Есть у меня такая маленькая теория, причем я в последнее время нахожу все больше ее адептов. Очень важно, чтобы дети росли в любви. И мы стараемся его баловать, делать так, чтобы Даня почаще смеялся. Надеюсь, что буду делать это и дальше, не раздражаясь на двойки или что-то подобное. А пресловутые бессонные ночи с младенцем… Да нет в этом ничего страшного! Вначале, когда организм еще перестраивается, это сложновато, сон по два-три часа и тому подобное. Но сейчас он уже спит по шесть часов ночью, а это значит, что можно вполне прилично выспаться.
С.Р. Многие считают, что, для того чтобы правильно воспитать сына, в доме должен быть мужчина…
Е.Г.Думаю, что воспитание мальчика в сегодняшнем мире вообще большая ответственность. Но у нас дома есть мужчина − это мой молодой и красивый отчим, который растил какое-то время и меня, и моего брата. Поэтому с мужчинами у нас в семье все нормально. Примеры есть, и весьма достойные. Повторюсь, я вовсе не против общения Дани и с его папой. Просто сам папа пока не хочет. Но знаете, когда я слышу, что отец не общается с ребенком, оправдывая это тем, что у его мамы плохой характер, я в это не верю, это все отмазки. Мне, например, сложно представить себе ситуацию, при которой я откажусь от общения со своим ребенком. Знаете, я очень хочу, чтобы в нашей стране мамы не боялись оставаться одни. Потому что у нас есть какое-то такое, практически негласное, но ощутимое, почти брезгливое отношение к матерям-одиночкам. Какая-то доля того, что «сама виновата», в этом присутствует. В Европе такое невозможно. У нас, если женщину бросили во время беременности, значит, она вообще монстр какой-то. Поэтому, считаю, женщинам нужно перестать бояться, а за плохие поступки пусть отвечает тот, кто их совершает. И если папа не помогает ребенку, мама в этом не виновата, а виноват папа. А у нас сложился стереотип наоборот. И женщины порой просто боятся сознаться, что они остались одни с ребенком. А ничего в этом страшного нет, напротив, это даже увеличивает масштаб ее маленького подвига.
С.Р. У вас есть какие-то основные принципы воспитания Даниила?
Е.Г.По первому образованию я психолог-педагог, что, конечно, не облегчает мне воспитание ребенка и не означает, что я знаю некую истину. Но я верю в воспитание примером. Это главное, а каких-то универсальных правил у меня нет. Единственно, я немного увлечена теорией раннего развития. Например, мне очень понравилась книжка «После трех уже поздно», которую написал один из владельцев корпорации Sony. Она о том, что как раз до трех лет (хотя в мире принято думать, что после) нужно стараться максимально заниматься развитием ребенка. Например, давать ему слушать иностранные языки, музыку, активно общаться с ним, ведь именно в этот период малыш необычайно гибок и впитывает новую информацию как губка. Я считаю: чем раньше, тем лучше. И Даня у меня слушает и очень любит музыку Рахманинова, например, смотрит специально сделанные для таких малышей ролики о геометрических формах, детские мультики.
Совет от звезды
Часто, когда, укачав сына на руках, я клала его в кроватку, Даня опять просыпался. Тогда я стала укладывать его в том нагретом одеяльце, в котором он был у меня на руках. И еще на некоторое время склонялась над кроваткой, дыша ему в ухо, чтобы он не обнаружил изменений в своем положении.
С.Р. А как вы поняли, что Дане именно Рахманинов нравится?
Е.Г.У него был выбор. Я провела эксперимент, дав ему прослушать произведения нескольких авторов. Вот почему-то Баха он терпеть не может, сразу начинает капризничать. А рахманиновскую «Нежность» готов слушать бесконечно, улыбаясь и что-то чирикая на своем языке. Что же касается дальнейшего воспитания… Кроме собственного примера, есть христианские догмы, правильная литература. Я в детстве очень любила слушать и когда мне читали, и всякие аудиоспектакли и детские песенки. Плюс мне мама пела с детства.
С.Р. А вы ему поете?
Е.Г.Пою. И он даже уже подпевает. Ему нравится все! Он смотрит в лицо и угадывает, в каком я состоянии. И я поражаюсь, насколько дети чувствительны, как они ловят эмоциональный фон. Ты можешь ему улыбаться, но, если на душе скребут кошки, он это прочитает. Поэтому могу дать совет начинающим мамам: старайтесь приходить домой в хорошем настроении. То есть, если вам плохо, посидите с подругой в кафе, поболтайте, но дома нужно быть счастливой. К тому же дома есть огромный повод для счастья – ваш ребенок.
С.Р. Каким взрослым хотите видеть Даню?
Е.Г.Главное, хочу, чтобы он никогда не испытывал недостатка любви. Чтобы он знал, что обласкан миром, что мир − это не страшная энергетическая клоака, в которой нужно дотянуть до субботы, чтобы отоспаться. Мне все равно, кем он будет работать и сколько будет зарабатывать, я просто хочу, чтобы он понимал, что делать нужно то, что приносит тебе удовлетворение и не противоречит совести. Это, наверное, основной принцип, потому что я, например, уже лет в семь точно знала, что я хочу быть рок-музыкантом. Но мне говорили, что это не профессия, нужно сначала научиться тому-то сему-то. И я училась, тратила время, взрослела и думала: черт возьми, а я ведь все так же хочу быть рок-музыкантом. Могу сказать совершенно искренне: как выяснилось в 30 лет, мне никогда не приносила удовольствие работа на телевидении. Это вообще не мое, мне это не в кайф. Сейчас я работаю на радио и тоже понимаю, что просто эта профессия мне приносит деньги, и все. Честно. И, если когда-нибудь музыка мне будет приносить деньги, поверьте, я уйду из журналистики. Впрочем, думаю, все происходит не зря, чтобы я не расслаблялась, не распускалась. Сейчас я, как лягушонок, взбиваю масло и всем советую не унывать, ведь ребенок – это счастье. И никому не позволяйте отнимать у вас это ощущение!
